Объекты ландшафтного дизайна

09.06.2014 21:30 Обновлено 29.04.2015 13:17 Автор: Волчок Ю.П.

Я слышала, что в Сорбонне состоятельные люди учатся до старости. Прекрасно понимаю их! И дело здесь не в избитой мысли, что учиться никогда не поздно. Учиться можно бесконечно, когда есть выдающиеся специалисты, способные открыть глубины знания, представить новые ракурсы проблем.
Этой весной курс лекций «Объекты ландшафтного дизайна» для 8 уровня любезно согласился прочитать профессор кафедры Советской и современной зарубежной архитектуры МАРХИ, советник Российской академии архитектуры и строительных наук, заведующий отделом Истории архитектуры и градостроительства Новейшего времени в НИИТИАГ РААСН Юрий Павлович Волчок. Его видение проблематики всегда предстает неожиданностью даже для специалиста. Если хотите, это метафизика проектирования, выявление первооснов, раскрытие явлений в целом, а не описание их отдельных черт и особенностей.
Мы говорим отдельно об архитектуре, о дизайне, о ландшафтном проектировании. Но сейчас ключевым становится объединение этих явлений, и связующим для них становится средовой дизайн. Проектирование ведется послойно, но воспринимается в целом. Задача творческой личности, стоящей за проектом, состоит в целостном, всеобъемлющем мышлении, и - как программа-максимум – в прогнозном видении, предвидении и предчувствовании.
Темой первой лекции было взаимоотношение культуры и цивилизации и затем взаимоотношение массовой культуры и культуры творящего. Вторая лекция, на которой и остановимся подробнее, была посвящена взаимоотношению естественного и искусственного.
Линкольн-центр в Нью-Йорке. Ансамбль, в котором элементы ландшафтного оформления – это неотделимая часть архитектуры, ее органичное продолжение, ее покров. Газон – амфитеатр: место отдыха, зеленый акцент в композиции, он же крыша здания и образ, символ начала отсчета, точки роста, укоренения культуры.

Снова Нью-Йорк. Хай Лайн парк, созданный на месте бывших городских скотобоен и старой железной дороги. Теперь это всемирно известный променад, окруженный дорогими бутиками и кафе. Кажется, что все это произошло само: между рельсов и шпал проросли деревья и кустарники, трава; бетонный настил то следует параллельно железнодорожному полотну, то покрывает его, причудливо прерываясь временами, как будто уступая натиску природы. Скамейки и лежаки в естественной гармонии с настилом. Они – его часть, как будто тоже сами выросли точно там, где нужно. Совершенство проектирования, четкость мысли и в то же время ее пластичность – умение использовать естественное в сочетании с привнесенным.

Стена плача в Иерусалиме. Естественный процесс прорастания кустарника между блоками кладки дал образную основу для построения взаимоотношений архитектуры и ландшафта в этом регионе. Искусственная возвышенность по обочине шоссе, фронт домов Белого города в Тель-Авиве, Университет города Хайфе архитектора Оскара Нимейера – все это как основная мелодия и ее вариации.
Валенсия. Потрясающий ансамбль «Город искусств и науки» в русле городской реки Турии. Место реки заняла система прудов, на которых расположились театры, кинотеатры, музеи, оранжерея, океанариум. Великий, невероятный, ушедший далеко за пределы всех пределов архитектор Сантьяго Калатрава создал в этом комплексе особый мир, в котором нет места несовершенству.

Сочетание форм зданий, перекликающиеся силуэты, отражения в воде, смена образов в зависимости от света. Это еще один удивительный образец масштабного, комплексного, всеобъемлющего проектного мышления, где нет разделения на архитектуру, дизайн и ландшафт.

Следующий пункт путешествия – Вашингтон. Мемориалы героям вьетнамской и корейской войн. Естественное и искусственное как неразрывное целое, между ними не граница, а связь, они в содружестве, а не в противопоставлении друг другу. И каждое несет сильнейшую образную нагрузку, создавая своим сочетанием остроту художественного решения

И завершил лекцию рассказ о международном конкурсе на памятник жертвам авиакатастрофы под Смоленском 2010 года, в котором Юрий Павлович был членом комиссии. Памятник-победитель лаконичен, предельно символичен: простой крест, камень и черная гранитная стена. Она и образ прервавшейся линии жизни, и обрамление подлинному памятнику – тому самому болоту, где оборвалась жизнь.
Мы наблюдаем и слушаем, как естественное и искусственное ведут диалог. Они просто не могут друг без друга.